суббота, 19 марта 2016 г.

«БРИЛЛИАНТОВАЯ РУКА» – ИСТОЧНИК КИНОМЕМОВ

Более 45 лет назад на экраны вышла эксцентрическая комедия Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука». Многие фразы из этого фильма прочно вошли в речевой обиход и стали неотъемлемой частью современного русского языка.


«Бриллиантовая рука» – это «вывернутый наизнанку» фильм о Джеймсе Бонде; даже название прямо отсылает к одному из самых известных фильмов «бондианы» – Goldfinger. Если в случае в Бондом мы имеем дело с суперменом-профессионалом, то здесь перед нами – рядовой советский человек, наивный и доверчивый Семен Горбунков, по недоразумению попавший в криминальную историю с контрабандой драгоценностей. Успех фильма среди прочего объяснялся тем, что в нем иронически обыгрывались типичные идеологические штампы советской эпохи.

«Русо туристо – облико морале!»
В западном городе, куда в составе туристической группы приезжает Семен Горбунков, его пытается заманить к себе уличная путана. Горбунков готов пойти за ней, думая, что женщине нужна какая-то помощь, но его решительно останавливает попутчик по поездке (он же – реальный контрабандист) Геша Козодоев, объясняя женщине невозможность согласия гордо произносимой на «псевдоитальянском» языке фразой: «Русо туристо – облико морале». Важно помнить, что секс в СССР был темой практически табуированной, и, соответственно, предполагаемая стойкость «морального облика» советского человека не подлежала сомнению. А фраза стала мемом, используемым в ситуациях, когда нужно иронично отказаться от соблазнительного, но неприемлемого предложения.
Другой мем, рожденный этой сценой, – это произносимое женщиной для завлечения клиента бессмысленное и непонятное «Цигель-цигель-ай-люлю», вошедшее после фильма в повседневный сленг в значении «Давай побыстрее!», «Поторопись!».

«Детям – мороженое, бабе цветы»
После возвращения в Россию обаятельный злодей Геша Козодоев идет знакомиться с семьей Семена Горбункова (в загипсованной руке которого спрятаны контрабандные бриллианты), и Гешин напарник Лелик предупреждает его о символических этикетных презентах: «Детям – мороженое, бабе цветы – и смотри, не перепутай!». Старающийся быть предельно галантным Геша, конечно же, все путает, а попытка исправить ситуацию рождает несколько комедийных гэгов. В нынешнем обиходе фраза используется как ободряющее напутствие не уверенному в себе человеку, которому предстоит участие в какой-либо ответственной – обыденной либо официальной протокольной – ситуации.

«Семен Семеныч…»
Для того чтобы поймать настоящих контрабандистов-заказчиков, а не только рядовых исполнителей, с Горбунковым начинает работать сотрудник спецслужб Михаил Иванович. Он инструктирует Семена, дает ему солидную (немыслимую для рядового советского гражданина) пачку наличных и – на всякий случай – муляж пистолета, который тот простодушно пытается спрятать на голове, под легкой летней кепкой. «Семен Семеныч…», – говорит Михаил Иванович с разочарованной интонацией, подразумевающей что-то типа «Ну что же вы, как ребенок…». И с тех пор сказанное именно с такой интонацией «Семен Семеныч…» означает упрек в каком-то не вполне адекватном, наивном поведении или высказывании.

"Будете у нас на Колыме, милости просим"
Преступники приглашают Семена в ресторан с целью напоить и затем снять с его руки гипс с контрабандными драгоценностями. В ресторане один из посетителей (с внешностью уголовника-рецидивиста) ошибочно принимает Семена за своего старого знакомого. Когда недоразумение выясняется, оказавшийся добродушным малым «уголовник» приглашает новых знакомых в гости: «Будете у нас на Колыме, милости просим». Поперхнувшись, Геша испуганно говорит: «Уж лучше вы к нам» (ведь Колыма – место, где многие преступники отбывают наказание; это не столько географическое название, сколько зловещий символ). Сейчас фраза используется в ситуации, когда по этикету нужно кого-то пригласить к себе, однако все понимают, что это приглашение носит ритуальный характер и визит вряд ли состоится.

«Наши люди в булочную на такси не ездят»
Опекающий Семена Михаил Иванович приезжает на встречи с ним под видом таксиста. Как-то вечером Семен отправляется в булочную за хлебом, сообщив об этом сидящему у подъезда управдому – женщине, бдительно следящей за поведением жильцов (социально опознаваемый персонаж, наследующий традициям сталинской эпохи). После встречи с Михаилом Ивановичем тот отвозит его домой на машине. Управдом, давно усматривая в поведении Семена что-то подозрительное, назидательно говорит сидящим рядом собеседницам: «Наши люди в булочную на такси не ездят». Фраза с тех пор иронически употребляется в том случае, когда кто-то живет не по средствам, позволяет себе расточительные траты, бросает деньги на ветер; впрочем, в постсоветское время, когда такое поведение стало достаточно распространенным, она значительно утратила свою остроту.

«На его месте должен был быть я»
Опасающийся нападения на себя Семен видит на ночной улице лежащего человека. Подъехавшему наряду милиции он испуганно признается: «На его месте должен был быть я». «Напьешься – будешь», – отвечают ему милиционеры, волоча громко голосящего пьяного в патрульную машину (уличных пьяных в советское время доставляли в специальное учреждение – вытрезвитель, – где их держали до утра) . Аналогичный диалог сегодня может быть воспроизведен в ситуации, когда нужно разрядить какую-то тревожную ситуацию, спустить ее «на тормозах».

«Не виноватая я – он сам пришел!»
В очередной раз пытаясь довести Семена до бесчувственного состояния, чтобы снять гипс, преступники устраивают ему свидание в гостиничном номере со специально нанятой ими роковой красавицей. Она пытается соблазнить и подпоить Семена, но в самый критический момент в номер врываются руководимые бдительной женщиной-управдомом представители общественности (вместе с женой Горбункова – ведь такого рода внебрачное свидание предельно дискредитировало мужа). «Не виноватая я – он сам пришел!» – экзальтированно восклицает полураздетая красотка. В обиходном употреблении эта фраза используется с тех пор как ироническое самооправдание вольного женского поведения.

«Шампанское по утрам пьют или аристократы, или дегенераты»
Эту фразу, которую Лелик говорит Геше наутро после вечернего ресторанного дебоша, теперь могут произнести в ситуации заурядного утреннего похмелья; ирония здесь в том, что обычно при этом пьют пиво или водку, – а шампанское в данном случае действительно является свидетельством какой-то неадекватной роскоши.

И в заключение – финальный афоризм «шефа» преступников (который успешно маскировался под честного обывателя), посчитавшего, что он разоблачил Семена Горбункова: « Как говорил один мой друг – покойник, – я слишком много знал».

Алексей Михеев

Комментариев нет:

Отправить комментарий